И волк в два прыжка скрылся в лесу.

— Ох, Хозяин, — прошептала Фемида. — Вас любит удача. Подобный амулет стоит целое состояние.

— Наш Хозяин — самый лучший! — Заявила Эль, прижавшись ко мне.

— Это вы у меня лучшие, — вернул я им комплимент, и мы отправились к границе.

Спустя пятнадцать минут, мы пересекли границу региона. В это время я думал про себя, что бои с местными, якобы, хранителями никогда не были слишком уж сложны. Та же самая Мао Цань заставила меня куда более серьезно попотеть, а в руинах меня и вовсе раскатали. Хранители же, как бы ни были безмерно сильны, никоим образом не доставили мне серьезного беспокойства. Ореол ли — это удачи? Или, как говорится, на первых курсах студент работает на зачетку, а на последних зачетка работает на студента.

Быть может, хранители увидели во мне надежду на реализацию каких-то им одним ведомых целей. Закон меня одарил мощными помощницами, затем я с их помощью продвинулся вперед, далее сумел договориться и расположить к себе шпионку из другого мира. Пусть нас с ней и разделили, насколько я понял из форумов, она жива и здравствует, и имеет, какой-никакой политический вес в моем стартовом регионе. То есть, Лейт не убил ее. Дальше я справлялся без ее помощи, да, и деревню я получил, не только благодаря сильно возросшему уровню при поддержке моих спутниц, а также и своим подвигам в постели. Как бы то ни было, в этом мире половая активность имеет не последнее значение при распределении благ.

И деревню я поставил сам. Да, рядом со мной были легендарный и эпические советники, но у кого из моих конкурентов нет советников? Более того, у них есть советники и мощная поддержка не только в игре, но и за ее пределами. Неограниченные информационные и денежные ресурсы, большие человеческие ресурсы. Даже легендарный Александр Македонский при моей значительной поддержке едва набрал одиннадцать деревень, перед тем, как я одну у него приватизировал. Анре только в одном регионе собрал тринадцать деревень, и больше бы собрал, как и другие, вот только имидж не позволяет отнимать деревни без повода. А сколько деревень у его союзников в других регионах? Прав был парень на форуме, очень быстро, когда игроки начнут пересекать границы регионов, влияние этих ключевых моих конкурентов распространится на сотни деревень.

Не знаю, могут ли Лейт с Фенриром читать форумы моего мира, но однозначно, что они также чувствуют кризис. Именно поэтому Фенрир появился здесь, чтобы предоставить мне «субсидию» на развитие. Слишком слабого уровня был бой, который провело древнее божество. Фенрир в сотню раз умнее меня и в тысячи раз дольше должен был прожить, если он и вправду тот самый Фенрир из скандинавских сказок. Видимо, у Лейта закончился лимит на раздачу плюшек, вот он и призвал товарища. Когда границы откроются, каким бы умным и способным я ни был, я вряд ли смогу устоять перед силой сотен деревень, пусть и разбросанных по далеким регионам.

Едва я высуну свою голову, враги, которые итак уже косо смотрят на меня из-за способности переходить границу, объединятся, чтобы уничтожить меня. Если я со своим земным умишком это понимаю, то могущественный хранитель Лейт и божество Фенрир, которые прожили, минимум, сотни, если не тысячи лет, также должны это понимать. И именно поэтому Лейт приложил руку к тому, чтобы я попал на обратную сторону континента, к историческим личностям, которые не смогут раздобыть обо мне информацию из вездесущего интернета.

Регион, в котором мы оказались, внешне не отличался от того, который мы покинули. Идти по тракту дальше я не захотел, кто знает, вдруг на той стороне нас кто-то поджидает из местных? Немного не дойдя до границы, мы свернули в лес и вошли в регион уже оттуда. На границе региона я Карта у нас на данный момент не работала, так что на ней пространство вокруг покрывал «туман войны». А в остальном… все тот же лес… правда, пройдя несколько километров мы оказались на берегу широкой реки. Около грубо сколоченного причала валялись какие-то небрежно свернутые сети, стояло несколько корзин забитых свежевыловленной рыбой, судя по всему. А на самом причале около большой лодки спорили два рыбака, одетые в какие-то оборванные тряпки.

— Феодосий ясно сказал — четыре корзины рыбы. Мы их наловили. Чего тебе еще надо? — донеслось до нас.

— Ничего… у нас еще времени море. Надо наловить еще пару корзин, продадим на рынке в деревне. Тебе деньги помешают?

— Если Феодосий узнает…

— Да, с чего ему узнавать то? Ты расскажешь? Нет. Я тоже не расскажу. А мало ли заезжих торговцев на деревенском рынке…

— Но ты же знаешь, если узнает, он нам головы оторвет…

— Опять ты свое заладил. Да, откуда он узнает-то!?

— Уважаемые, — решил я вмешаться в их разговор.

Увидев меня, вышедшего из леса вместе с своими тремя спутницами, рыбаки побледнели и бухнулись на колени.

— Господин, не убивай нас! Не убивай нас, Господин! — завопили они в один голос.

— Зачем мне убивать вас? — искренне поинтересовался я у них, поморщившись от их воплей. — Да, замолчите вы уже! — рявкнул следом и действительно наступила тишина.

— Еще раз повторяю, убивать я вас не собираюсь. А вот вы должны мне рассказать кое-что.

— Все что угодно, Господин…

Блин, какие-то они тут все пуганые.

— Где у вас ближайшая деревня?

— Гераклис, господин. Десять минут на лодке вниз по реке. Мы скромные рыбаки и просто пытаемся заработать себе на пропитание ловлей рыбы и продажей на деревенском рынке.

— А кто этот ваш Феодосий?

— Феодосий, это — купец, которому мы ее сбываем. Он выдал нам в аренду сети, и мы платим ему ее рыбой.

— Ясно, — кивнул я, — кто хозяин деревни?

— Царь Филипп II Македонский. — ответил один из рыбаков.

Филипп… бааа, да, это же отец Александра, вроде.

— А об его сыне вы слышали? Об Александре?

— Об Александре? — переспросил один из рыбаков, и они переглянулись. — О нем мы ничего не знаем, Господин. Детей, вроде, у нашего царя нет.

— Ясно… — хмыкнул я, — нам надо в деревню. Отвезете?

— Конечно, Господин, — выступил вперед один из рыбаков. — Меня Полисфен зовут. Садитесь в лодку вместе с Вашими прекрасными девушками.

Мы последовали его совету, и вскоре он уже яростно греб по направлению к его деревне. И рыбак был прав, примерно минут через десять та медленно выросла на противоположном берегу. За это время я успел раздобыть немного информации. У короля Филиппа было семь деревень. Четыре из них он отбил у игроков, две были местные, которые пошли к нему под крыло, дабы защититься от нелюдей и разбойников, и своя — эпическая. Вообще, этому региону не шибко повезло.

Три с половиной месяца назад, когда здесь только появились исторические игроки, вместе с ними появились и несколько крупных племен нелюдей — в тысячи и даже десятки тысяч особей, в борьбе с которыми местные города потеряли значительную часть силы и уже не могли в должной мере сохранять порядок в окружающих их деревнях. В то же время, игроки не считали местных за полноценных людей, пусть местные и были гораздо сильнее их,

Мировой Закон воспрещал местным активно враждовать с игроками. А для самозащиты войск после стычек с нелюдями было уже не так много. Города отказались от защиты большинства деревень. Многие игроки стали сбиваться в банды и занялись разбоем. К ним даже присоединялись молодые местные в поисках лучшей доли и, возможно, славы. Даже здешний миротворец — Тимолеонт, пользующийся большим уважением у всех игроков, вмешивался только в столкновения между игроками, защищая слабых, а к местным относился, как современные игроки к неписям.

Вот так, всего за два с лишним месяца деревня Полисфена пришла в упадок настолько, что была вынуждена искать защиту у одного из сильнейших игроков — царя Филиппа Второго. И деревня, действительно, пребывала далеко не в лучшем состоянии. Со стороны она выглядела довольно печально. Наполовину развалившаяся стена, какие-то хилые домишки, на строительство которых ушли едва ли сутки на дюжину домов. Домишки, зачем-то, примостились не в самой деревне, а перед ней, около причала. Пара гоплитов деловито прохаживались по нему, а сейчас, остановившись, явно с нетерпением ожидали нашего прибытия.